Дмитрий Поликанов. Россия глазами слепоглухих. Предисловие к сборнику «Зоркое сердце» (2019)
В истории Фонда «Со-единение» часто случалось, что разовые проекты превращались в итоге в хорошую традицию. Так получилось и с литературным конкурсом.
Когда-то, на заре нашей деятельности, мы обратили внимание, насколько пронзительны и богаты красочными деталями бывают обычные письма слепоглухих, их обращения в наш адрес. Для людей, лишенных слуха и зрения, текст — это способ самовыражения, часто единственная ниточка, связывающая их с миром. Это возможность выйти из изоляции, из общения только с самим собой в темной комнате своего сознания и поделиться переживаниями, воспоминаниями, идеями.
Ольга Балла. Главного глазами не увидишь. Предисловие к сборнику «Зоркое сердце» (2019)
Не странно ли, — подумает, пожалуй, читатель, — соединять тексты под одной обложкой единственно по признаку особенностей восприятия мира их авторами? А ведь сейчас перед нами — именно такая книга.
В этом не было бы ничего особенного, если бы речь шла о мировосприятии в большом и отвлеченном смысле: о принципах, об идеях и идеалах, о ценностях и целях… Но на сей раз имеется в виду восприятие в самом буквальном его смысле — ближайшем, телесном: о том чувственном образе мира, который при написании этих текстов был перед глазами у пишущих. Такое — да, чрезвычайно редко, тем более, что выражение «перед глазами» в отношении большинства авторов стихов и прозы этого сборника вынуждено звучать метафорически. Они не видят — того, то есть, не видят, что обыкновенно видит среднестатистическое большинство. Или видят совсем немногое. Некоторые из них даже и не слышат — или слышат совсем чуть-чуть.
Наталья Кремнёва. Послесловие к сборнику «Зоркое сердце» (2019)
Вы прочитали произведения участников литературного конкурса «Со-творчество», который проводил Фонд поддержки слепоглухих. Первый подобный конкурс состоялся в 2015 году. Сколько тогда было волнений, переживаний, сомнений — и у организаторов, и у экспертов, отбиравших, оценивавших конкурсные работы, и у самих участников! Ведь никогда прежде таких творческих конкурсов среди людей с одновременным нарушением слуха и зрения не проводилось. Но первый «блин» оказался успешным!
Владимир Коркунов. Голос в тумане. Рецензия на сборник «Зоркое сердце» (2019)
Советский поэт Эдуард Асадов писал из темноты в свет: лишённый зрения в годы Второй мировой. Разорвавшийся снаряд искалечил лицо и выжег глаза. Бетховен создавал музыку «на ощупь» — фейерверк звуков сверкал внутри его головы.
Но это одно сенсорное нарушение. А творить, оставшись в темноте, с полностью или почти полностью выключенными светом и звуком (одновременно!) — возможно ли это не в иллюзии исключения?
Наталья Соколова. Негромкая пронзительная речь. Предисловие к сборнику «Обретённый свет» (2021)
Сборник «Обретенный свет» выходит по итогам II литературного конкурса «Со-творчество». Второй раз мы получили более 60-ти работ со всей страны — от Москвы до Владивостока и от Петербурга до Новосибирска (и из соседних стран — Украины и Молдовы). Второй раз в сборнике представлены лучшие работы конкурсантов, доказывающих: письмо изнутри темноты и тишины возможно.
Юлия Подлубнова. Из разных ниш реальности. Предисловие к сборнику «Обретённый свет» (2021)
Так бывает часто: литературное произведение пишется автором для своих, обозримого круга тех, кто мыслит в одном направлении, говорит на общем языке и кому не нужно объяснять ничего из написанного. Если этот круг — профессиональные литераторы, то чем литературнее, тем лучше, тем больше шансов получить на выходе если не шедевр, то крепкое произведение, имеющее шансы найти читателя и за пределами ограниченного сообщества. Если же автор не является или еще не является профессиональным писателем, здесь образуются подчас замысловатые сюжеты. Например, нередко оказывается, что идентичности, скрепляющие такое сообщество, не всегда связаны лишь с любовью к словесности. Литература здесь — не путь к успеху (автор может о нем не думать вообще), но возможность проговорить коллективные травмы и расширить зону видимости самого сообщества.
Александр Суворов. Робкий свет. Послесловие к сборнику «Обретённый свет» (2021)
За приглашение в жюри литературного конкурса слепоглухих стоит поблагодарить хотя бы потому, что, читая материалы конкурса, получаешь некоторое общее представление о жизни слепоглухих в России. Удивляешься, как же нас, слепоглухих, однако, много, и как мы разнообразно, по-разному сложно, трудно живем. И по ходу чтения мне все время вспоминался мой любимый Твардовский, из поэмы «Дом у дороги».
Написать о слепоглухоте для человека не из этой среды — сложно. На автора не просто налагается особая ответственность — понять Другого. Ему нужно найти ответ на сакральный вопрос Достоевского: имеешь ли ты право писать об этом? Имеешь ли право говорить о слепоглухоте, если сам видишь и слышишь? Что ты о ней понимаешь?
Но у эмпатии нет глаз и ушей, при этом она видит и слышит всё — чувствуя. Понимая. Те, кто смог почувствовать, — собраны под этой обложкой.
Слепотой, и глухотой как слепотой к звукам, открылось развитие всего привычного нам искусства. Я говорю не о слепоте Гомера и косноязычной глухой немоте Моисея — сообщениях, явно намекавших на какой-то другой смысл, чем просто ограниченность в одном, возмещенная успехом в чём-то другом. Слепоглухота как тема этой книги — единственное возможное продолжение разговоров о слепоте в наши дни, расширяющее само понятие слепоты и глухоты до необходимой эстетической меры.
Слепоглухота — форма инвалидности, при которой у человека одновременно поражены два органа чувств — слух и зрение. Она может быть тотальной, когда человек не видит и не слышит совсем (до 6–7 % от общего числа слепоглухих людей). А может быть частичной: человек а) может не видеть, но слышать с помощью слуховых аппаратов или кохлеарного имплантата; б) не слышать, но сохранять остаточное зрение; в) сохранять остаточные зрение и слух.
У Фонда поддержки слепоглухих «Со-единение» есть подопечная М. Один глаз у девушки не видит совсем, второй — практически со стопроцентным зрением. Благодаря слуховым аппаратам М. слышит речь собеседника. После окончания школы родители несколько лет держали её дома. Только в 18 лет она переехала в Люберцы — в квартиру сопровождаемого проживания, где приобрела навыки самостоятельной жизни, а позже поступила в техникум.
Наталья Кремнёва. «Я-тишина»: послесловие (2021)
Шел 1980-й год. На экранах тогдашнего Центрального телевидения впервые показывали документальный фильм о загорском доме для слепоглухих детей. На фоне музыки прошли начальные кадры. Внезапно музыка оборвалась. Экран погас. Сразу мелькнула мысль: «Неужели телик сломался?!». Ее как будто услышали, и на совершенно темном экране возник голос: «Не спешите настраивать ваш телевизор, он в порядке. Просто представьте себе на минуту, что вы лишились слуха и зрения…»
Представить себе такое, даже на сотую долю секунды, было трудно, слишком жестоко. До моей нынешней тотальной слепоглухоты было еще далеко…
Расширение возможностей поэтического языка заключается не только в области углубления сложности семантических связей, расщепления слова или деформации привычной коммуникативной структуры, но и в расширении проговариваемого посредством этого языка опыта. Последние годы все больше возникает именно инклюзивных коллективных поэтических проектов, призванных подчеркнуть как эту способность поэзии, так и дать возможность сказать о том, о чем до этого не говорилось, и о тех, чье слово теряется в информационном шуме.
Наталья Соколова. Свет на кончиках пальцев. Предисловие к сборнику «Слово на ладони» (2022)
Конкурс «Со-творчество» уже можно считать традиционным, и новый сборник лишнее подтверждение тому, как важно для слепоглухих людей внимание. Конечно, в первую очередь — это соревнование (в котором бывают и выигравшие, и проигравшие), но куда важнее атмосфера конкурса, атмосфера приятия; общность и единое поле творчества, в котором все рядом — на соседних страницах.
Анна Голубкова. Другое измерение. Предисловие к сборнику «Слово на ладони» (2022)
Человек живет в привычном мире. Как правило, он опасается выходить за известные границы и в то же время одновременно стремится их раздвинуть, чтобы расширить рамки своего личного опыта. И здесь на помощь нам приходит литература – как художественная, так и познавательная. Именно она дает возможность преодолеть ограниченность собственного опыта и познать принципиально иное измерение. И в этом отношении, конечно, эта книга, составленная по результатам третьего литературного конкурса для слепоглухих (и о слепоглухих) «Со-творчество», кажется особенно интересной.
Ирина Поволоцкая. Знание о самих себе. Послесловие к сборнику «Слово на ладони» (2022)
«Мечта? Мечта! Сбываются мечты!» — говорю я в финале спектакля о слепоглухих людях «Прикасаемые/In Touch», поставленного «Инклюзионом». Вот и мечта Сергея Алексеевича Сироткина сбылась. О том, что у талантливых слепоглухих будут возможности и ресурсы проявить себя в разных сферах, — в том числе в литературной. Появились удобные брайлевские дисплеи, доступный Интернет. Были созданы Фонд поддержки слепоглухих «Со-единение» и веер сопричастных организаций, которые делают всё, чтобы у слепоглухих было всё необходимое. Так родился и литературный конкурс «Со-творчество».
В нашем менталитете, где во многом на уровне генетической памяти спрятано понятие о милосердии к сирым и убогим, жизнь тех, кому при рождении или позже (вследствие неких неприятностей) отключены изображение и звук якобы за «долги» в виде неправедности предков, остается то ли белым пятном, то ли черной дырой. Обществу проще сделать их «невидимками». В результате выходит, что в большинстве случаев даже их собственные родители не знают, что с ними делать, как взаимодействовать. Понятное дело, что мы не берем сейчас во внимание совсем уж маргинальный контингент, умножающий процент детей-отказников. Для слепоглухих (в разных комбинациях отсутствия слуха и зрения) применяют навязший в зубах развесистый термин. Он больше про ограниченные возможности, и в этом теряется, что слепоглухие – прежде всего люди, у которых богатый внутренний мир.
Никита Пирогов. Живой пейзаж. Рецензия на сборник «Слово на ладони» (2022)
Трудно писать о слепоглухоте, не акцентируясь на явлении как на недуге. Но человеческий опыт подразумевает все формы бытия, и авторы сборника «Слово на ладони» через своё творчество показывают нам мир чувств удивительной искренности и чистоты в ощущениях: они создают мир, который сложно назвать простым или сложным, плохим или хорошим, добрым или злым, дуальность для определения здесь не подходит. Одно можно сказать с уверенностью: это мир невероятно смелой внутренней жизни, ежесекундного подвига духа, который, как лакмусовая бумажка, проявляет то, что скрыто внутри тех, кто рядом; что доказывает, что слепоглухота в своей самобытности может быть не только бременем, но и полноценной вселенной, действующей по своим законам, своим уникальным способом, с присущей ей красотой и правдой, своими откровениями прозревая привычный мир зрячих и слышащих в иное качество — где проявление человечности, способность чувствовать и «слышать кожей» другого, откликаться на внутренний зов, открывает нам дверь в иное измерение <…>
Анастасия Захарова. Обратная сторона всего. Рецензия на сборник «Слово на ладони» (2022)
Когда мне предложили написать рецензию по итогам литературного конкурса слепоглухих и о слепоглухих «Со-творчество», то почувствовала неловкость и некоторое стеснение, ведь я не книжный критик и обычно полагаюсь на свой вкус.
В сомнениях я долго не решалась открыть книгу. И теперь понимаю, что тогда просто не могла (боялась?) ощутить себя в со-творчестве и со-единении с авторами, а значит, хоть мне и стыдно признаться — находясь в позиции «над», раздумывала сумею ли говорить о слепоглухоте, не зная её? как мне к ней подойти, а вдруг сердца не хватит? — готовилась судить и сочувствовать. Забыла, что можно просто быть рядом.
Современное искусство закрывает глаза, замедляется и прислушивается. В этом отношении поэзия о слепоглухоте, поэзия слепоглухих авторов кажется пронзительно актуальной и истинной. Она возвращается в ту бездонную и темную, природную, телесную форму, из которой старательно и изобретательно выбиралась много лет.