Хочу рассказать об ангеле-хранителе каждого слепоглухого инвалида — Сергее Алексеевиче Сироткине.
Память возвращает меня в прошлое. Вот моя первая встреча с Сергеем Алексеевичем в Москве, в «Эльвире». Я сижу напротив него, рассказываю о себе. Депрессия страшнейшая. Как мне жить с таким диагнозом — слепоглухота? За что мне этот крест? Какой смысл жить, не видя и не слыша мир? Он внимательно слушает, не перебивая и не торопя. Выплеснула все, что накопилось в душе. Сергей Алексеевич берет за руку и спокойно, по порядку, отвечает на мои вопросы, приводит позитивные примеры из жизни слепоглухих. Помогает выстроить цепочку дальнейшего взаимодействия, объясняет, что, потеряв зрение, я остаюсь полноценным человеком. Просто надо немного «перепрограммировать свои мысли». Я ни в коем случае не превращусь в «овощ», чем злые люди любят пугать всех, кто недомогает.
Сергей Алексеевич успокаивает, мир обретает утраченные было краски. Я понимаю, что, пока имею остаточное зрение, надо помогать другим. Несомненно, опять «протянута рука помощи» — меня приглашают учиться.
Память «выхватывает» ещё одну картину. Москва. «Реакомп». Я учусь на курсах тифлосурдопереводчиков, организованных Сергеем Сироткиным.
Это не просто курсы, а школа жизни. Каким организаторским талантом надо обладать, чтобы запланировать такое обучение. Бесплатное! Лекции нам читают профессора, специалисты из клиники Сербского, психологи, депутаты Госдумы, экономисты, юристы и, конечно, Сергей Алексеевич.
Однажды нам говорят, что на следующий день приедут слепоглухие, и мы «отработаем» с ними в реальности все знания, которые успели получить. Поясняют, что слепоглухие — тотальники. Полное отсутствие слуха и зрения. Помощников у нас не будет. Подходите к ним — и начинайте общаться.
Наступил этот день. Приехало много тотально слепоглухих молодых людей. Красивые, улыбчивые, доброжелательные, готовые помочь нам наладить с ними диалог. Передо мной стоит молодой человек и ждет, когда я дотронусь до него, давая понять, что я рядом и готова к общению. Мне стало так жаль его красоту, молодость, и что он никогда не увидит, как прекрасен мир, что нервы сдали, и я убежала к Сергею Алексеевичу в кабинет и рыдала навзрыд, сидя рядом с ним. Наверное, еще и от страха, что у меня такая же «перспектива». Он дал мне выплакаться, а потом аккуратно стал объяснять, что на самом деле эти молодые люди не так несчастны. Они живут в мире, немного отличном от мира зрячих, который для них комфортен. Получают образование, создают семьи, путешествуют. Слепоглухие любят заниматься домашними делами, рукоделием — вязанием, лепкой, спортом, танцами и т. д. Сергей Алексеевич стал рассказывать о своем детстве. До пяти лет видел чуть-чуть, помнит три цвета: красный — такого цвета были яблоки, которые давали им в интернате; зеленый — это их мазали зеленкой от ветрянки в том же интернате; и белый — цвет молока. Тем не менее, скудная зрительная информация не помешала ему получить высшее образование и ученую степень.
Так, потихоньку, Сергей Сироткин выводил меня (и многих других людей!) из состояния стресса. Сколько таких же историй могут рассказать люди из разных регионов страны! Нас не только вернули к полноценной жизни, но, более того, Сергей Алексеевич привлекал нас к активной работе на благо слепоглухих в своих регионах.
Авторитет Сергея Сироткина был высок и в сообществе европейских слепоглухих. Его уважали и ценили как опытного руководителя. Сергей Алексеевич при любой возможности нас, своих коллег по работе со слепоглухими, приглашал в зарубежные поездки. Мне посчастливилось брать интервью и писать статьи о жизни слепоглухих в других странах.
Последняя наша встреча с Сергеем Алексеевичем состоялась на его 70-летии. Господи, если бы знать, что это была последняя встреча! Сколько бы добрых слов сказала ему за то, что он бережно вел меня по жизни, не дал превратиться в «овощ» не только мне, но и многим другим оренбургским слепоглухим. Поддержка Сергея Алексеевича безгранична. Он всегда был в курсе работы отделений «Эльвиры» во всех регионах. Возникающие проблемы решал стремительно. Ему можно было доверить сокровенные тайны, не боясь, что это может повредить. Он никогда никого не критиковал за собственное мнение.
От нас ушел руководитель, наш близкий человек. Я не готова принять разумом такую утрату. И не приму. Для меня Сергей Алексеевич Сироткин навсегда останется живым великим человеком, посвятившим жизнь служению слепоглухим.