Наконец-то наступили законные выходные. Можно подумать, что я ленивый или устал от работы, но нет, просто устал от неимоверно жаркого лета. Сколько мы не пытались, но такого лета не могли вспомнить. Непонятно, то ли природа, то ли некие неведомые силы решили поиздеваться над нами совсем не сибирской погодой. Работаю я в нашем Домоуправлении сантехником и временно замещаю ушедшего на пенсию сварщика Петровича — пока не найдут замену. Вот и приходиться бегать за двоих по заявкам по вверенным мне четырём старым пятиэтажкам. Ничего не поделаешь, работа есть работа. Никто не отменил июльскую жару: ни тяжёлый сантехнический инструмент, ни насквозь пропитанная потом роба, ни отсутствие лифтов в подъездах. Единственное место, как оазис в знойной пустыне, — прохладный подвал. Но основную работу пока приходится делать в спёртых духотой квартирах. Да ещё с понедельника отключат горячую воду по всему району для опрессовки тепловых сетей. Вот тогда для жильцов и начнётся двухнедельный коллапс с отсутствием воды. Поэтому решил отдохнуть дома перед тяжёлой трудовой неделей. Вы не поверите, как здорово лежать в такую жару под включенным кондиционером. Я так пролежал бы до обеда, но Тимоха — зараза, — мой кот сибирской породы, всё утро орал. Видимо, привык, что я днями на работе, а, может, и его достала эта жара. Наступил вечер. И я решил прогуляться по уже остывшему от дневной жары асфальту и подышать свежим вечерним воздухом. Да и заодно закупиться продуктами. Живу я один, и о себе не особо беспокоюсь, но этот хвостатый проглот требует особого внимания. Собрался быстро. Что в такую погоду нужно? Футболка да шорты, кроссовки на босы ноги, да в путь.
Вышел на самую широкую улицу, проходящую по середине наших микрорайонов. Шёл не спеша — прогулочным шагом, вдыхая чуть прохладный, но ещё знойный воздух. И что самое удивительное, курить не хотелось. На улице было немноголюдно. Возможно, многие уже отдыхали после трудового дня, кого-то пугала жара, а кто-то оберегал себя от коронавируса и самоизолировался дома. Попадались редкие прохожие. Кто-то торопился по делам, а кто-то прогуливался, как и я. Иногда встречались велосипедисты или обгоняла бесшабашная молодёжь на досках, да пролетал поток машин по магистрали. Не торопясь, повернул на улицу, названную в честь работников предприятия, где проработал слесарем-сборщиком пятнадцать лет. Навстречу попалась пожилая женщина, угадывались знакомые черты. Она была одета в летний брючный костюм светлого цвета, в руках несла два тяжёлых пакета. Когда мы поравнялись, я неожиданно узнал в ней Людмилу Сергеевну. Мы вместе с ней и её мужем Николаем работали в одном цехе на заводе. Николай стоял за токарным станком, а она перекладывала бумажки и щёлкала счётами в бухгалтерии.
— Ой, здравствуй, Андрей, — узнав меня, обрадовалась Людмила Сергеевна. В её голосе звучала усталость, видимо, ноша в её руках была тяжёлой.
Я перехватил пакеты. В них оказались душисто пахнущие яблоки. От нечего делать решил проводить Людмилу Сергеевну до дома. Её пятиэтажка располагалась в трёх минутах ходьбы. Она рассказала, что они с Николаем постоянно живут на даче. В такую жару нужно непременно поливать деревья и посадки, чтобы не погиб урожай. А сегодня она решила приехать в город. Надо проведать квартиру, всё ли в порядке, да вот несёт яблоки соседям — пообещала. Урожай нынче на яблоки богатый. Когда мы прощались у подъезда, Людмила Сергеевна внимательно посмотрела на меня и предложила завтра приехать к ним в гости. Я долго не раздумывал: а почему бы и нет? Всё равно завтра воскресенье, и я свободный. Одновременно отдохну от городской жары на свежем воздухе, помогу таскать вёдра с водой и наберу яблок. Их всё равно девать некуда.
Как и договорились, встретились утром на остановке дачных маршрутов и через час оказались в дачном кооперативе с громким названием «Фиалка».
У калитки нас встретил Николай, видимо, с вечера предупреждённый Людмилой Сергеевной о нашем приезде. Он был по пояс раздет, только спортивное трико, а на ногах стоптанные шлёпанцы. В такую жару иначе невозможно. Поздоровавшись с Николаем, я заметил, что годы берут своё. Сколько времени не видел его: он постарел, осунулся, и голова уже с проседью. Николай был чуть ниже меня и казался худым, но всё же ещё крепким мужчиной. Переодевшись на веранде дачного домика в привезённые с собой шорты и тапочки, я решил осмотреться. У них был обычный, огороженный штакетником дачный участок в шесть соток с кирпичным одноэтажным домиком. На участке стояла большая теплица, сквозь стекла виднелись кусты помидоров с зелёными, а местами покрасневшими плодами. Рядом с теплицей находились два открытых парника, среди огромных листьев лежали созревшие огурцы. Я прошёл в конец участка меж грядок, засаженных всякой всячиной, и огляделся. Вдоль забора росли кусты смородины, малины и крыжовника, а с другой стороны — яблони, вишни и слива. Сквозь зелёную листву просматривался богатый урожай — в виде поблёскивающих на солнце разноцветных плодов. Рядом с домиком рос огромный вазон неизвестных мне цветов, и от них во все стороны разносился необыкновенный аромат.
Тем временем Людмила Сергеевна позвала нас пить чай. Я зашёл в домик и с любопытством огляделся. Их дачное жилище состояло из двух комнат с верандой. В одной, по-видимому, спальне, находились две заправленные кровати, телевизор и шкаф. Другая — кухня с электрической плитой, столом, посудным шкафом и четырьмя табуретками. Я сел на свободный табурет. Людмила Сергеевна налила всем душистого чая и поставила на стол большую тарелку с пирожками. Обращаясь ко мне, сказала: «Андрей, угощайтесь!». Я откусил кусок пирожка с непонятной, но очень вкусной начинкой, и запил ароматным чаем. Подумал: и откуда у этих уже немолодых людей берётся столько сил и энергии, чтобы создать из этого клочка земли райский уголок? Мне так понравился чай, что я попросил добавки и спросил:
— Как вы его готовите?
Людмила Сергеевна улыбнулась и ответила:
— Ничего хитрого в нём нет, листья малины да смородины. Дело в воде. В нашем Шайтан-колодце вода необыкновенная. Вон она в ведре, попробуй.
Я взял ковш. Вода оказалась прохладной и действительно вкусной.
Увидев моё удивление, она повторила:
— Вот такая вода в нашем Шайтан-колодце.
— Людмила Сергеевна, вода действительно изумительная, но почему вы называете колодец — Шайтан-колодцем? Или это какой-то другой источник?
— Да нет же, у нас один колодец, — переглянувшись с мужем, засмеялась она. — Если интересно, пусть всё расскажет Николай, а мне некогда, много дел.
Николай с аппетитом дожевал пирожок, допил чай, улыбнулся чему-то, ненадолго задумался и начал рассказ.
Эта история произошла в сентябре 1998-го года, а участок мы купили месяцем ранее. Вот почему всё хорошо отложилось в памяти. Мы уже не работали вместе, поэтому эту историю ты не можешь знать. Да ещё, честно говоря, она быстро разошлась по цеху и долго обсуждалась со смехом, а некоторые остряки не раз подшучивали надо мной.
В середине лета, вечером, Люда завела разговор о покупке садового участка. У них в отделе, понимаете ли, у каждого он есть. И все приносят на работу плоды урожая, обмениваются семенами и рецептами заготовок. А мне, то есть Людмиле Сергеевне, и сказать нечего. У неё была куча доводов в пользу покупки, мол, у нас уже есть машина, квартира, дети подрастают, а вот дачи нет. Зудела несколько вечеров. Я долго упирался, так не хотелось связываться с землёй! Но предложение отложить покупку новой шубы, мол, и старая ещё в моде, меня убедило. На следующий день мы обратились в профком, но нам ответили, что в новом дачном кооперативе все имеющиеся участки уже распределены. Поэтому в субботу мы сели на наш «Жигуль» и поехали по ближайшим дачным кооперативам — присмотреться к продаваемым участкам. Оба выходных катались вокруг города по дачам. То нам участок не нравился, то далеко от города, то не по карману… пока не набрели на этот брошенный, никем не обработанный участок. Он был ограждён четырьмя деревянными колышками — и на все шесть соток весь в бурьяне. Участок оказался последним на улице, к тому же — окружён кустами, плавно переходящими в чащу.
Вот так началась наша дачная жизнь. Наступил сентябрь. А что делать на участке осенью, да ещё заросшем травой? В первые выходные мы скосили бурьян, а на следующие завезли десятка полтора машин земли. Решили по осени построить сарай для хранения инструмента и барахла, а если успеем — до снега вырыть колодец. После работы приходилось гонять на машине: то договариваться с трактористом, чтобы выровнять участок, то привезти доски для сарая, то закупить бетонные кольца для колодца. В одну из суббот, когда участок был выровнен и принял надлежащий вид, я начал возведение сарая. Увлёкшись, не сразу услышал обращённые ко мне слова. Повернулся и увидел стоящего за спиной молодого парня восточной внешности. На нём была потрёпанная ветровка и протертые на коленях штаны, а из порванных кроссовок торчали грязные пальцы. Он был невысокого роста, чуть ли не на голову ниже меня, худого телосложения, зато на губах светилась весёлая и добродушная улыбка.
— Э-э-э хозяин, работа надо. Карман совсем пустая, — повторил он с ужасным акцентом и такой же сияющей улыбкой.
Я поглядел на него, и мне стало его жаль. Какую работу на пустом участке можно предложить? Деньги же за здорово живёшь не дашь! Подумал — и нашёл выход. На неделе привезут бетонные кольца, надо рыть колодец. Для чего и взял два дня за свой счёт. От жены толку мало, а сын и дочь — им двенадцать и четырнадцать лет — тоже не помощники. А вот тебе и подмога! Да он много и не возьмёт.
— В среду привезут бетонные кольца, надо будет помочь с колодцем. Приходи через три дня утром, — поглядев на него, ответил я. — И вообще, как тебя зовут, посланец Востока?
— Э-э-э, имя Бахром, а все зовут Паша. Я всё умею делать. Шпаклёвка-маклёвка, всё умею. Колодец быстро выроем. Я утром приду, — сказав это, он быстро исчез в зарослях кустарника.
К моменту моего приезда, в среду, мой новоявленный помощник уже был здесь и сидел на корточках, прислонившись к сараю. Его лицо всё так же сияло добродушной улыбкой. Я выгрузил всё необходимое: верёвки, вёдра, лопаты с коротким черенком и верёвочную лестницу. Пока ждали машину, выпили горячего кофе из термоса, заев его бутербродами, и Бахром-Паша немного рассказал о себе. Таджик с горного Памира, прожил всю сознательную жизнь в Богом забытом кишлаке, а здесь обитает на брошенной даче, постоянно подыскивая подработки. У него был ужасный акцент, а словарный запас русского языка оставлял желать лучшего, поэтому я мало что понял. Примерно через час подъехал «КаМАЗ» и аккуратно свалил бетонные кольца в нужном месте. Осмотрев восемь серых громадин, я рассчитался с водителем и отпустил машину. Переоделся в рабочую одежду, надел резиновые сапоги, понимая, что придётся ковыряться в грязи. Мой помощник был одет так же, как три дня назад. Посмотрев ещё раз на помощника, на его одежду и порванные кроссовки, я понял, кому придётся копать, а кому отвозить землю на тачке в отвал. Ну, нечего делать, надо работать. Махнул рукой помощнику. Дружно взявшись, мы покатили первое кольцо будущего колодца и с грохотом повалили его на землю в нужном месте. Затем принесли верёвки, вёдра, лопаты, верёвочную лестницу и прикатили тачку.
— Ну вот, мой восточный друг Паша, расклад такой. Я буду копать внутри колодца, а ты — поднимать и отвозить, — объяснил ему и показал место отвала за границей участка, взял лопату — и первые комья полетели в тачку. Я планировал выкопать колодец за два дня. Сегодня постараемся одолеть пять метров, что соответствует пяти кольцам, а завтра — остальные два метра. Чем глубже копаешь, тем тяжелее, а на глубине работу усложнят подземные воды.
Работа шла быстро. Я наполнял вёдра, всё глубже вгрызаясь в земные недра. Бахром-Паша шустро поднимал их с помощью верёвки, вываливал в тачку и отвозил за территорию участка. Через два часа работы, да ещё с небольшими перекурами, два бетонных кольца стояли на месте, немного выглядывая из земли.
Я осмотрел сделанное нами и остался доволен. Мы соорудили импровизированный стол и пообедали кофе с бутербродами. Немного отдохнули, покурили и с новыми силами взялись за дело. К шести часам четыре кольца стояли на месте. Прикатили пятое и повалили поверх установленных ранее. Я огляделся. Солнце спряталось за горизонт. Появились тучки, заморосил противный дождь. Подумал: эх, ещё бы рывок, чуть-чуть поднатужиться и последнее кольцо прокопать. Полез по верёвочной лестнице вниз. Спустившись, увидел, что от просочившийся воды глина превратилась в жидкую няшу. Делать нечего, взял лопату и начал в буквальном смысле черпать это месиво и наполнять ведро. Моему помощнику приходилось подолгу ждать, потом с трудом поднимать эту тяжесть, а на меня с днища срывались ошмётки жижи… Пока я ковырялся в недрах колодца, Бахром-Паша положил доску на край кольца и сидел покуривая. Выкапывая под кольцом жидкую глину, я почувствовал, как многотонная масса проседает. Вдруг сверху раздался страшный крик. На меня упало что-то мягкое, больно ударив по плечу и обрызгав грязью. Следом прилетели доска и верёвочная лестница. В темноте я нашарил и поднял на ноги издающего нечленораздельные звуки незадачливого помощника. Он был с ног до головы покрыт жидкой, липкой глиной, трясся от страха и издавал протяжный вой: «Ву-у-ву-у-ву-у». Удивительно, как он удачно приземлился. С пятиметровой высоты упасть на ведро или лопату… не дай Бог! Я схватил его за плечи и встряхнул — вроде успокоился. Но когда почувствовал на плече висящую комом верёвочную лестницу, то и сам ужаснулся. Мы находились на глубине пяти метров, соседи давно разъехались, а самое главное: вода прибывает, а лестница, вот она, в моих руках! И тут я не выдержал. Выдал одной, но смачной тирадой смесь отборного русского мата. Я был готов разорвать бедного Бахрома-Пашу. Но вовремя опомнился и взял себя в руки. Надо было искать выход из этой ситуации. Я посмотрел на помощника. Тот, прижавшись к стенке колодца, трясся от страха и поскуливал. Да, пользы от него никакой. Я потоптался на месте, перемешивая глиняную няшу, и посмотрел вверх, на ещё светлое, но уже темнеющее небо. Вгляделся в стены колодца и прикинул высоту. Даже если он встанет мне на плечи, то всё равно не достанет до края. Это не вариант. Неожиданно появилась мысль.
— Хватит ныть, — сказал я таджику. — Вставай, упирайся руками в одну сторону стены, а ногами — в другую, и двигайся вверх. Ты маленький, лёгкий. У тебя получится.
Он тут же собрался и полез: упёрся сначала руками, а затем босыми ногами (рваные кроссовки куда-то девались). Перебирая попеременно то руками, то ногами, начал быстро подниматься. На высоте примерно трёх метров, то ли нога соскользнула, то ли сил не осталось… Одним словом, Бахром-Паша сорвался и смачно рухнул в холодную глиняную жижу, ещё раз обрызгав меня с ног до головы. Теперь он не ныл и не скулил, а повторял лишь одно слово: «Шайтан, шайтан, шайтан!».
Затея не выгорела. Решил на удачу подбросить ведро с верёвкой: вдруг зацепится за край кольца? Бросили несколько раз, но ничего не получилось. Только набили несколько необязательных шишек. Надо было срочно что-то придумывать! Вода тем временем поднялась до середины сапог, а Бахром-Паша оставался босиком. Представляете: в холодной сентябрьской воде! У меня от безысходности появилась бредовая, к тому же опасная идея. Я привязал верёвку к лопате, а вдруг она зацепится? Закрылись от опасного «оружия» доской, ведром и верёвочной лестницей и начали метать как лопату-копьё. Лопату было легче бросать, чем ведро, самое главное — вовремя спрятаться. Что делать, выхода нет! После пятого-шестого броска лопата неожиданно зацепилась за край колодца. Неужели удача? Я подёргал за верёвку, она держалась крепко — видимо, штык попал в зазор между кольцом и землёй. Я подтолкнул таджика к верёвке. Бахром-Паша всё же весом полегче, к тому же, ему не привыкать летать. Пока он поднимался, как заядлый альпинист, я с улыбкой вспомнил, что Бахром-Паша из горного Памира. Поглядывая с опаской наверх, привязал лестницу к верёвке. Лопата на нашу радость выдержала. Бахром-Паша вылез, вытянул и закрепил верёвочную лестницу. Я вылез и огляделся. Уже стемнело, только на столбах горели фонари, да в редких домиках светились тусклые окна. Но моего бедолагу-помощника нигде не было видно, он куда-то исчез. Я собрал рабочий инструмент и закрыл в сарае. Переоделся в сухую одежду, сел в машину и поехал домой.
На следующее утро часам к десяти был на участке. После вчерашних приключений не столько устал, сколько перенервничал. Но делать нечего, надо кровь из носа с колодцем заканчивать. Моего помощника нигде не было. Заглянул в колодец, там, в водной глади, отражалось утреннее солнце. Лишь когда вытащил всё необходимое для рытья, раздвинулись соседние кусты, и пред мои ясные очи явился помощник. Он был одет в ту же одежду — и как только успел постираться и высохнуть! Правда, вместо кроссовок на ногах красовались стоптанные ботинки. Бахром-Паша с хмурым видом остановился в стороне, боясь то ли меня, то ли колодца.
Я посмотрел на него и позвал:
— Что стоишь? Пошли работать!
Вычерпали из колодца почти метровый слой набежавшей воды. Затем я закрепил лестницу и для надёжности сильно подёргал. Сунул ведро с верёвкой помощнику в руки. Тот стоял в оцепенении, словно заворожённый… Без приключений докопали оставшиеся два метра к обеду. Выпили кофе с бутербродами, покурили. На прощанье пожал Бахрому-Паше руку, поблагодарил за помощь и дал несколько сотенных купюр. На его лице вновь появилась добродушная улыбка и он исчез в кустах только ему известной тропинкой.
Самое интересное, его рваные кроссовки так и не нашлись. Может, действительно шайтан забрал. Вот с тех пор мы наш колодец называем Шайтан-колодцем.
На этом Николай, посмеиваясь, закончил рассказ. Я смотрел на него полными слёз глазами, смеялся и не мог успокоиться. Для него эта весёлая, слава Богу не трагичная история, стала уже затёртой, а то и поднадоевшей. А я слышал её впервые. Пришла Людмила Сергеевна, и на этом кончилось наше чаепитие. Пошли работать. Я с удовольствием набирал воду из неиссякаемого Шайтан-колодца и переливал её в бочки. Носил воду, выливал под деревья и поливал грядки из лейки. Помочь добрым знакомым — уже удовольствие! Под вечер засобирался домой. На веранде домика меня ожидали два наполненных Людмилой Сергеевной пакета. Один с яблоками, другой — с зеленью, морковью, редисом и всякой всячиной.
Попрощавшись, сел в полупустой дачный автобус, это был последний рейс. Посмотрел в окно на освещённую вывеску «Садовое некоммерческое товарищество “Фиалка”» и подумал: завтра ведь надо идти на работу, завтра отключат горячую воду. Это вам не Шайтан-колодец с необычной водой — в нём совсем другая вода…