Трудно писать о слепоглухоте, не акцентируясь на явлении как на недуге. Но человеческий опыт подразумевает все формы бытия, и авторы сборника «Слово на ладони» через своё творчество показывают нам мир чувств удивительной искренности и чистоты в ощущениях: они создают мир, который сложно назвать простым или сложным, плохим или хорошим, добрым или злым, дуальность для определения здесь не подходит. Одно можно сказать с уверенностью: это мир невероятно смелой внутренней жизни, ежесекундного подвига духа, который, как лакмусовая бумажка, проявляет то, что скрыто внутри тех, кто рядом; что доказывает, что слепоглухота в своей самобытности может быть не только бременем, но и полноценной вселенной, действующей по своим законам, своим уникальным способом, с присущей ей красотой и правдой, своими откровениями прозревая привычный мир зрячих и слышащих в иное качество — где проявление человечности, способность чувствовать и «слышать кожей» другого, откликаться на внутренний зов, открывает нам дверь в иное измерение, недоступное «обычному» взору, но которое существует внутри каждого человека на уровне раскрытия сущности, в становлении тем, кем каждый из нас является на самом деле — в обоих направлениях — стремлении вовне в мир к другим существам и явлениям, и внутрь, к своей природе.
Авторы сборника создают пространства, подобные пейзажам, наполненные опытом, живыми образами и чувствами, которые они черпают из жизни и памяти, из того пространства, которое является для них подлинно живым, и которое они берегут, подобно фотографиям, внутри себя, и в которое впускают читателя через тексты. Они создают миры, в которых каждое явление является событием, и эти явления-события взаимодействуют, словно трутся друг о друга, создавая теплоту прикосновения, взаимодействия автора и мира, передавая это взаимодействие через тексты читателю: тому, кого в эти миры впускают.
В сборнике не делается акцент на состоянии авторов, хотя некоторые тексты говорят о нем напрямую, особенно в разделе прозы. Большинство авторов говорят о том, что у них внутри, и предстают людьми с обострённой чувствительностью, с одной стороны видят мир лучше и чище: смотрят «в изнанку вещей и явлений», с другой, хорошо знают себя и свои границы, в простом, бытовом понимании. Внутренний мир, мир их подлинной жизни, раскрывается с каждым словом как «живой пейзаж», пространство которого находится и вне реального мира, и — одновременно — является абсолютно реальным пространством внутреннего видения авторов, к которому мы можем приобщиться через эти тексты. Этот пейзаж, подобно виде́нию, состоит из чувств, образов, мыслей, переживаний, надежд и мечт, того, что искренне затрагивает, волнует авторов, и чем они делятся с другими. Подобно виде́нию, природа этого пейзажа грезоподобна, снообразна, в ней присутствует какая-то высшая компонента, которая делает этот опыт, эти тексты проводниками скрытого смысла и знания.
О чем бы ни писали участники сборника, какой формой бы ни пользовались — верлибром или классическим рифмованным стихом, или даже в прозаическом тексте — видно, что сила духа, способность к сопереживанию, жажда жизни, — это то, что и делает человека человеком, и чем «холоднее» мир снаружи, чем он более бесчеловечен, тем сильнее чувства и сила жизни внутри: «Чем пасмурней небо и день неспокойный дождливее, / Тем ярче расцветится радуга вспышкой лучей. / Как странно!.. Теперь, чтобы стало теплей и счастливее, / Довольно искры вместо тысячи жарких свечей» — пишет Евгения Смоленская. Алексей Пижонков пишет о силе любви: «Вновь недуг бежит по венам с кровью, / Пробуждая жизнь из года в год, / Ибо кто не заболел любовью, / Тот на самом деле не живёт», сравнивая любовь с болезнью, от которой не нужно излечиваться и без которой нет подлинной жизни. Алена Капустьян пишет о свете, как о воле, способности видеть добро, чувствовать доброту. Она говорит, что, приложив усилие, мы способны разогнать мрак, который есть внутри нас: «Ночь? Вечер? / В моих глазах всегда свет — / Я не вижу ночь…» — говорит Алена. Ольга Семененко пишет: «Только верится: юное племя, / То, что старт свой сегодня берет, / Сквозь любые преграды и время / Путь свой с честью, достойно пройдет» — в стихотворении о человеческой природе, надеясь, что те, кто будет после нас, преодолеют преграды, которые готовит нам сама жизнь.
В заключение можно сказать, что конкурс, проводимый организаторами, и подборки авторов, даже не премиальные, в шорт- и лонг-листах — это показатель качества иного видения, где автор и «видящий» или «слышащий» иное, даёт раскрыться тому, что умалчивается обыденным нарративом. Качество этого иного, «живого пейзажа» мы можем увидеть, прикоснувшись к этим текстам, которые балансируют на грани непосредственности и неизжитости травмы, какой бы она ни была. Именно голос тех, кто видит пейзаж иным, даёт надежду на искупление, через смещение угла зрения, где мир обычного человека является отражением, а мир, создаваемый слепоглухим автором — зеркалом, призмой, проверяющей отражение на подлинность. И пусть не каждый готов увидеть своё лицо искаженным, или услышать свой голос иным, но авторы «Слова на ладони» дают ту многогранность, в которой каждый может увидеть себя в истинной чистоте — не звука или цвета, но слоя или молекулы, творящей общую картину. Именно через преломление возможно прикосновение к внутреннему камертону авторов, который, пусть и кажется поначалу страшным или отпугивающим, все же хранит изначальное тепло, принимающее в себя всех, кто готов прикоснуться — к живому пейзажу, к живому, к жизни — через простое со-бытие, что роднит и преодолевает любые недопонимания.
Рецензия на сборник «Слово на ладони» (2022).