Разругавшись со своим бойфрендом, я с ним рассталась. Стала свободной женщиной в возрасте 45 лет. Красота! Но… пошли проблемки: в магазин одна пойти не могу, не хватает зрения и слуха, даже со слуховым аппаратом, разборчивости речи не хватает от продавцов и прохожих.
Стала обращаться за помощью к приятельницам и подругам: элементарно «прихватить меня с собой в магазин за продуктами».
Были забавные случаи.
Звоню соседке:
— Валь, тебе в овощной не надо?
— А чего ты хотела?
— Мне морковку нужно…
— Ну ты сходи, посмотри, если там есть морковь, тогда я с тобой схожу…
— Спасибо, если я туда дойду, то и сама куплю морковь…
Или такой:
— Тамар, тебе за хлебом надо?
— Да.
— Когда пойдёшь, меня прихвати, пожалуйста?
— Хорошо.
Часа через три, когда на улице уже стемнело, звоню опять:
— Тамар, ну чего не звонишь?
— А мне дочка хлеба купила…
И всякие похожие моменты…
Вдруг председатель первички даёт мне задание как группоргу: найти незрячего с 1 группой инвалидности, чтобы предложить ему реабилитацию в Волоколамском центре.
Обзвонила всех, никто не может, по разным, в основном, семейным, обстоятельствам. Я и спросила: А можно я поеду?
— Да ради Бога!.. Только надо срочно.
Пока оформляла медицинскую справку, три дня рыдала, сама не знаю, о чём и почему, аж лицо от слёз распухло.
Дочка провожала, потом рассказывала: смотреть жалко, как будто не на учёбу, а в тюрьму едешь. Обратно ехала дочка, чуть не плакала, говорит:
— Хотела за тобой ехать, домой забрать…
Приехала в Волоколамский реабилитационный центр.
Спрашивают:
— Чему хотите у нас научиться?
— С тростью белой ходить, как с родной, и не стесняться её. Ещё хотела бы научиться не бояться спрашивать у прохожих и продавцов о нужных вещах, просить повторить, когда не расслышу, опять же — не стесняться и не бояться, что будут злиться.
Записали меня в группу реабилитации с машинописным уклоном.
Записалась ещё на кружки: театральный, оригами, Брайля, переплётного дела.
В театральном спрашивает Наташа — руководитель:
— Почему к нам?
— Хочу читать со сцены и не бояться публики, научиться говорить публично.
— Монолог будете читать?
— Буду, только желательно юмористический.
Дали юмористический: «Хочу замуж».
Выучила, а начинаю читать, и слёзы льются, да такие отчаянные, что Наташа спрашивает:
— Вера, в чём дело?
Отвечаю: панически, катастрофически, категорически, хронически не хоочуу заамууж…
(Прочитать монолог смогла только через три года.)
А на третий день в центре пошла всё же на танцы (очень уж люблю танцевать!), танцы там были каждый вечер.
Пришла, а там «мальчики» такие несчастные сидят вдоль стеночки, так мне их жалко стало, ну, думаю, расшевелить надо их, и стала всех приглашать-поднимать со стульев…
Два танца с двумя протанцевала, нацелилась во время второго танца ещё на одного, в пиджаке, благородно-бандитско-крутой наружности, ну прямо новый русский…
Пока дотанцевала со вторым, интеллигентный «новорусский» смылся.
Ну, думаю, я его завтра «охвачу».
На другой день, как и задумала, увидев сей объект, подошла, пригласила, — как раз белый танец объявили (судьба не дремлет!). Танцуем, познакомились, Михаилом его зовут, как брата моего.
Спрашивает:
— А в какой вы комнате?
— Не скажу…
Задача была поставлена: «оживить и встряхнуть» этих, как в воду опущенных, ребятишек, но ни в коем случае никаких романов. Хватит, «отроманилась», слёзы лить потом от их эгоистических выходок не хочу…
На следующий день, когда я во время перемены забежала в свою комнату, слышу стук в дверь, тут же заходит Михаил, спрашивает:
— Есть тут кто?
— Я молчу, прикидываю, узнает ли меня по голосу (почти все почему-то узнают).
— Мне сказали, здесь можно взять иголку с ниткой…
Я, испуганно:
— Я пришивать не буду (промелькнула примета, пришью ещё к себе…)
— Ой, Вера, это вы?! Да я сам пришью, у меня пуговица на рубашке оторвалась…
Дала ему нитки с иголкой (с сердито-строгим видом, хотя он всё равно ничего не видел, но пусть чувствует…)
— Приходите ко мне кофе пить!
— Нет, спасибо, я в мужские комнаты не хожу!
Ушёл, слава Богу!
Не прошло и пяти минут, стук в дверь, и Миша появляется с шоколадкою в руках, банкой кофе, чашкой и кипятильником…
— Если вы ко мне не идёте, значит, я к вам пришёл, кофейку попьём?
И стали мы почти каждый вечер прогуливаться по территории реабилитационного центра, о жизни говорить, друг про друга спрашивать да рассказывать каждый о себе и своей родне…